От ган-каты до саберфайтинга: Боевые искусства, придуманные для кино

В декабре 2017-го отпраздновали юбилеи сразу два фильма, которые прославились на весь мир своими боевыми сценами. 30 декабря исполнилось 45 лет со дня премьеры первой голливудской ленты Брюса Ли «Путь дракона», 6 декабря — 15 лет картине Курта Уиммера «Эквилибриум». Оба фильма известны своими разновидностями фиктивных единоборств — практичным джиткундо и яркой, но бессмысленной ган-катой. КиноПоиск вспомнил самые знаменитые вымышленные боевые искусства, чья главная задача — поражать и удивлять зрителей.

Брюс Ли — человек серьезный и практичный — обучался своему мастерству у наставника Ип Мана, настолько достославного, что в Китае до сих пор без конца штампуют байопики о нем. Сенсей натаскивал Брюса в стиле вин-чунь, чьи экономичные и прямолинейные движения ориентированы в первую очередь на результат. Неудивительно, что Ли скептически относился к красивым бессмысленным пируэтам, годным лишь для кино.

В 1969 году он создал собственный гибридный стиль — джиткундо, под который подвел глубокую философскую базу. Его основные идеи состояли в отбрасывании правил и шаблонов других форм. Своим последователям Брюс советовал быть гибкими, как вода, адаптируясь под каждую ситуацию. При этом реагировать на обстоятельства надо спонтанно, а не заученными техниками.

«В моем стиле нет загадки. Мои движения простые, прямые и не классические. — объяснял Ли. — Экстраординарная часть лежит в его простоте. В нем нет ничего искусственного. Я всегда верю, что простой способ — правильный способ. Джиткундо — это просто прямое выражение чувств с минимумом движений и энергии». Его революционная система включала в себя все возможные формы ударов — хоть в пах, хоть в глаз. Существует мнение, что Ли с его подходом является одним из главных вдохновителей современных смешанных боевых искусств (MMA, они же бои без правил). Среди придуманных единоборств джиткундо стоит особняком, поскольку от него в жизни толк как раз был, ведь оно разрабатывалось с мыслями о реальной пользе, а не только ради эффектных кадров.

Чак Норрис, чей поединок с Брюсом украсил фильм «Путь дракона», в 1990 году тоже решил основать свой гибридный стиль — чан кук до (почему не чак кук до, мы, видимо, никогда не узнаем).

Система Крутого Уокера эволюционировала из корейских боевых искусств тансудо, японского карате и комбинаций элементов с миру по нитке. Как у многих единоборств, в чан кук до есть свой кодекс чести, к которому стремятся адепты. Как ни странно, он состоит не из популярных в интернете фактов о могучем актере («Чак Норрис бросил гранату и убил 50 человек. А потом она взорвалась»; «Чак Норрис досчитал до бесконечности. Дважды»; «Чак Норрис окончил школу ударом ноги с разворота» и т. д.). Вместо этого свод мудрости пестрит скучными сентенциями (вроде «Я буду максимально развивать свой потенциал»), которые напоминают цитаты по самосовершенствованию из второсортного паблика.

«Пьяный кулак» Джеки Чана

Когда в 1973 году скончался Брюс Ли, в кинематографе Гонконга образовалась невосполнимая брешь. «Я хотел быть как Чаплин или Бастер Китон, но все режиссеры, с которыми я работал, хотели, чтобы я копировал Брюса Ли», — жаловался Джеки Чан. Непокорный паренек честно пересматривал фильмы с иконой восточных единоборств, но делал все принципиально наоборот. Где Брюс сохранял мертвенную серьезность, Джеки корчил веселые рожицы.

Легендарный режиссер и хореограф Юэнь Ву-пин в 1978 году снял две ленты с Чаном («Змея в тени орла» и «Пьяный мастер»), где разработал для него новую сценическую персону — добродушного и улыбчивого оболтуса. Революционность этих картин заключалась в том, что они создали комедийное кунг-фу, в котором юмор стал органичной частью потасовок. Благодаря их кассовому успеху Джеки получил возможность быть собой — теперь китайские постановщики подражали уже ему.

«Змея в тени орла»

«Пьяный мастер» популяризировал стиль «пьяный кулак», прочно введя его в массовую культуру. Адепт данной техники напивается в стельку, что увеличивает его силу, в то время как спонтанность шатких движений сбивает врагов с панталыку. «Это намного тяжелее: каждый кадр, каждую сцену приходится драться с улыбающимися глазами. Очень горжусь собой в этой картине, — до сих пор радуется Джеки Чан. — Я создал необычный стиль специально для фильма. Мало кто на такое способен».

Строго говоря, «пьяный стиль» — это не выдумка. В реальных системах ушу встречаются его формы, пусть обычно и засекреченные. Использующие его бойцы, правда, не налегают на алкоголь, а всего лишь притворяются поддатыми, к великому сожалению выпивох, помышлявших после просмотра о карьере в восточных единоборствах. Другое дело, что формы «восьми пьяных бессмертных» из фильма являются изобретением Юэнь Ву-пина и Джеки из элементов других систем. Именно их наработки заимствуются в других лентах и находят вторую жизнь в видеоиграх (например, в файтинге Tekken).

На съемочной площадке «Пьяного мастера» фантазия вообще била ключом. Один из персонажей сражался только своей стальной башкой в рамках вымышленной техники голова-фу (head-fu). Бесноватые размахивания ногами в исполнении главного злодея, корейского тхэквондиста, также были придуманы специально для фильма.

«Пьяный мастер»

Джеки же не остановился на достигнутом и в середине 1980-х сформировал собственный стиль, который зиждился на опасных трюках, акробатике и замысловатом применении предметов окружающей обстановки в бою. Сказались его тренировки в Китайской опере, куда он попал в семь лет и где его учили гимнастическим кульбитам, танцам и пению. «Меня спросили, на сколько лет я хочу присоединиться — три, пять или десять. Я не знал, что это означает, и выбрал десять. Упс! Ва-а-а! Это о-о-о-очень долго, — вспоминал Чан. — Каждый день мы тренировались от рассвета до полуночи, и любого, кто филонил, пороли и морили голодом. Не знаю, как интенсивные тренировки повлияли на меня как на ребенка или сформировали как взрослого. Я точно знаю, что черпаю свою креативность для режиссуры драк из тех лет изнурительных тренировок. Но я бы никогда не подписал своих детей на такое и никому бы не советовал».

Глядя на невероятные фокусы и кренделя Джеки, можно подумать, что он нечеловечески хорош. Секрет однако в другом. Пока весь мир снимает кино в лихорадочном темпе, Чан в золотые годы у себя на родине не имел дедлайнов и ограничений по бюджету. Как следствие, он никуда не спешил и ставил драки по несколько месяцев, пока все не выйдет идеально. «Я пишу каждую сцену с ритмом. Хочу, чтобы зрителям казалось, будто они пляшут, — Джеки уверяет, что дельный мордобой похож на танцевальный номер. — Когда я делаю боевую сцену, я сначала пишу музыку и затем удостоверяюсь, что звуки ударов, пинков и дыхания звучат, как музыка. Когда я иду в кинотеатр посмотреть свои фильмы, я наблюдаю за зрителями, и если их тела шевелятся, словно они сидят на дискотеке, то тогда я знаю, что преуспел».

Сверхъестественные боевые искусства Ву-пина

Заметную роль в реабилитации фантастических боевых искусств сыграл уже упомянутый Юэнь Ву-пин, причем не только у себя на родине, но и в Голливуде. В свое время Вачовски (тогда еще братья) столь впечатлились его мастерством, что попросили научить уму-разуму актеров «Матрицы». Впрочем, опыт оказался ценен и для Ву-пина. Он взял на заметку, как ловко режиссеры совместили его побоища с компьютерной графикой. Годом позже в «Крадущемся тигре, затаившемся драконе» Юэнь представил миру «романтизированный эстетически приятный стиль кунг-фу». Парения на тросах благоприятствовали атмосфере магического реализма и подчеркивали красоту движений.

«В моем стиле компьютерные эффекты больше поддерживают мою боевую хореографию, а не хореография поддерживает графику. Компьютер просто усиливает мощь драки, а не заменяет ее, — делился своими принципами Ву-пин. — Я всегда пытаюсь найти лучший ракурс для энергии. Люди редко догадываются, что я использую только одну камеру. Всегда одну, потому что для любого кадра существует только один лучший ракурс».

Ву-пин также работал хореографом на «Разборках в стиле кунг-фу». Суперкассовый актер и режиссер Стивен Чоу трансформировал фэнтезийное ушу в комедию, но не в физическую и правдоподобную, как у Джеки Чана, а в мультяшно-карикатурную, что стало возможным благодаря развитию компьютерных эффектов.

Ган-фу и ган-ката

Ган-фу — это вымышленный боевой стиль, решающий проблемы с помощью огнестрельного оружия. В гонконгских боевиках перестрелки долгое время были не в почете, поскольку казались китайцам унылыми на фоне прыг-скоков, привычных в кунг-фу. Дело пошло на лад, когда в середине 1980-х режиссер Джон Ву догадался превратить пальбу в акробатический аналог танцевальных номеров в красивой замедленной съемке. Его фильм «Светлое будущее» популяризовал жанр героического кровопролития, где мастерам ушу на смену пришли суровые гангстеры с ган-фу и пушками в каждой руке.

«Эквилибриум»

Режиссер Курт Уиммер в «Эквилибриуме» пошел еще дальше и придумал ган-кату. Теоретическое обоснование данной техники звучит абсурдно: расположение противников в массовой перестрелке статистически предсказуемо, поэтому обученный оперативник может решетить их пулями, даже не целясь, а просто меняя эффектные позы. Зато на экране это шапито смотрится божественно.

«В сущности, я изобрел ган-кату у себя во дворе. Когда я был уверен, что семьи нет дома, а соседи не подглядывают через забор, я разрабатывал ее в кустах у себя за домом. Помню, думал: „Ух, неужели я сбрендил? Неужели мне хватит яиц построить фильм на этой концепции, которая может совершенно не сработать?“ — откровенничал Уиммер. — Это выросло одновременно из фрустрации и любви к киноперестрелкам. Около 10 лет назад или больше Гонконг подал классную идею с двумя пистолетами в руках, когда вы стреляете. Голливуд это быстро наверстал, и вскоре уже все держали две пушки и палили. Затем Голливуд придумал собственную урбанистическую вариацию — наклонять ствол боком при стрельбе. Гонконг тоже это вобрал, и на несколько лет на этом все как будто бы закончилось. Стало, честно говоря, чертовски скучно. И я спросил себя: „Через тысячу лет неужели вот на это мы будем смотреть в качестве образца перестрелки?“» Демонстрируя свое ноу-хау координатору трюков, Курт чувствовал себя редкостным идиотом, но оно того стоило: «Эквилибриум» удался.

«Джон Уик»

С тех пор элементы ган-фу эпизодически проскакивают в самых разных фильмах — от «Особо опасен» до отечественного «Параграфа 78». Наиболее интересно освежить жанр получилось у авторов «Джона Уика», бывших хореографов Чада Стахелски и Дэвида Литча. Их сравнительно реалистичное ган-фу родилось не столько из желания поразить всех вокруг, сколько по необходимости. «Это больше способ решения проблем, — пояснял Стахелски. — Чем чаще вы используете дублера, тем больше монтажных склеек, больше зона действия, больше времени требуется. Мы экономили время, потому что у нас было всего 50 и даже меньше, 47 дней на съемки первого фильма. Чем больше вы делаете ударов и пинков, тем чаще вам надо промахиваться, потому что они должны выглядеть убедительно, надо менять ракурсы. Поэтому мы избавились от ударов и пинков. Мы взяли дзюдо, джиу-джитсу, тактические техники стрельбы, чтобы сохранять все кадры, без склеек. Сначала мы разработали стиль и уже отталкивались от него».

Методы режиссера фильма «Пипец» Мэттью Вона более вычурны. В «Kingsman» и его сиквеле динамичные облеты камеры, следующей за персонажами, и ее замедления практически становятся частью боевой хореографии. Пока дилетанты снимают, словно находясь в эпилептическом припадке, и делают миллион монтажных стыков, Вон дает зрителю шанс детально насладиться постановкой. Свой подход он сравнивает с красивыми повторами из спортивных трансляций, которые Мэттью обожает смотреть.

Сценическое фехтование и саберфайтинг

Настоящее спортивное фехтование сильно отличается от сценического: в одном нужно набирать очки, в то время как другое должно впечатляюще выглядеть на экране, при этом оппонента надо не заколоть, а лишь создать видимость этого. Любое рубилово на мечах в «Пиратах Карибского моря», «Властелине колец» и тому подобных блокбастерах — это все сценические бои. В большинстве случаев за них отвечал один и тот же человек — великий хореограф и фехтовальщик-дублер Боб Андерсон. В «Принцессе-невесте» он даже периодически сражался сам с собой — курьезная особенность монтажа. До своей смерти в 2012 году Андерсон успел потренировать актеров практически всех знаковых картин, где были фехтовальные сцены — от «Барри Линдона» и «Горца» до «Маски Зорро» и «Хоббита».

«Звездные войны: Эпизод 1 — Скрытая угроза»

Пожалуй, главный образец вымышленных фехтовальных стилей в кино — это «Звездные войны» с их световыми мечами. Для оригинальной трилогии Боб Андерсон не только разрабатывал техники боя, но и нацеплял на себя шлем Дарта Вейдера во время дуэлей в лентах «Империя наносит ответный удар» и «Возвращение джедая». Джордж Лукас в ту пору увлекался японской эстетикой, поэтому уши у тех сваток росли из самурайских фильмов.

Над трилогией приквелов корпел уже хореограф Ник Гиллард, получивший от режиссера иной наказ — сделать противостояния резкими, стремительными и энергичными. Возможно, поэтому персонажи всю дорогу совершали дикие балетные па и скакали как умалишенные. Для каждого героя Гиллард разработал уникальную манеру, равно как и семь канонических джедайских форм фехтования (на тематических фан-сайтах подробно разбирается специфика саберфайтинга в рамках внутренней мифологии франшизы). «Джедайский стиль боя — это амальгама всех известных стилей сражения на мечах, — объяснял Гиллард. — Сложнее всего сплавить их воедино. Чтобы перейти от стиля кэндо, скажем, к рапирам, требуется полная смена движений тела и ног, а выглядеть все должно естественно». В этот гремучий микс он также добавил элементы боевых искусств и даже тенниса с лесорубством.

Поскольку новая трилогия во многом копировала оригинальную, Джей Джей Абрамс вернулся к истокам и в саберфайтинге. Агрессивные, жесткие и мощные дуэли из классических фильмов оказались милее сердцу постановщика, чем ловкое и стилизованное циркачество позднего Лукаса.